Неточные совпадения
Едва успев продрать глаза, Угрюм-Бурчеев тотчас же поспешил полюбоваться на
произведение своего гения, но, приблизившись к реке, встал как вкопанный. Произошел новый бред. Луга обнажились; остатки монументальной плотины в беспорядке уплывали вниз по течению, а река журчала и двигалась в своих берегах, точь-в-точь как за день
тому назад.
Он знал, что надо было много внимания и осторожности для
того, чтобы, снимая покров, не повредить самого
произведения, и для
того, чтобы снять все покровы; но искусства писать, техники тут никакой не было.
Хозяйка вышла, с
тем чтобы привести в исполненье мысль насчет загнутия пирога и, вероятно, пополнить ее другими
произведениями домашней пекарни и стряпни; а Чичиков вышел в гостиную, где провел ночь, с
тем чтобы вынуть нужные бумаги из своей шкатулки.
В
то время как бабушка сказала, что он очень вырос, и устремила на него свои проницательные глаза, я испытывал
то чувство страха и надежды, которое должен испытывать художник, ожидая приговора над своим
произведением от уважаемого судьи.
Почти месяц после
того, как мы переехали в Москву, я сидел на верху бабушкиного дома, за большим столом и писал; напротив меня сидел рисовальный учитель и окончательно поправлял нарисованную черным карандашом головку какого-то турка в чалме. Володя, вытянув шею, стоял сзади учителя и смотрел ему через плечо. Головка эта была первое
произведение Володи черным карандашом и нынче же, в день ангела бабушки, должна была быть поднесена ей.
— Кто ж его знает! — ответил Базаров, — всего вероятнее, что ничего не думает. — Русский мужик — это
тот самый таинственный незнакомец, о котором некогда так много толковала госпожа Ратклифф. [Госпожа Ратклиф (Редклифф) — английская писательница (1764–1823). Для ее
произведений характерны описания фантастических ужасов и таинственных происшествий.] Кто его поймет? Он сам себя не понимает.
Наконец упрямо привязался к воспоминанию о Беловодовой, вынул ее акварельный портрет, стараясь привести на память последний разговор с нею, и кончил
тем, что написал к Аянову целый ряд писем — литературных
произведений в своем роде, требуя от него подробнейших сведений обо всем, что касалось Софьи: где, что она, на даче или в деревне?
— Ты прелесть, Вера, ты наслаждение! у тебя столько же красоты в уме, сколько в глазах! Ты вся — поэзия, грация, тончайшее
произведение природы! — Ты и идея красоты, и воплощение идеи — и не умирать от любви к тебе? Да разве я дерево! Вон Тушин, и
тот тает…
— А я что же говорю? Я только это и твержу. Я решительно не знаю, для чего жизнь так коротка. Чтоб не наскучить, конечно, ибо жизнь есть тоже художественное
произведение самого творца, в окончательной и безукоризненной форме пушкинского стихотворения. Краткость есть первое условие художественности. Но если кому не скучно,
тем бы и дать пожить подольше.
Одни и
те же
произведения почвы и
та же промышленность.
Но довольно Ликейских островов и о Ликейских островах, довольно и для меня и для вас! Если захотите знать подробнее долготу, широту места, пространство, число островов, не поленитесь сами взглянуть на карту, а о нравах жителей, об обычаях, о
произведениях, об истории — прочтите у Бичи, у Бельчера. Помните условие: я пишу только письма к вам о
том, что вижу сам и что переживаю изо дня в день.
Всё это были как будто нарочно выдуманные учреждения для
произведения сгущенного до последней степени такого разврата и порока, которого нельзя было достигнуть ни при каких других условиях, с
тем чтобы потом распространить в самых широких размерах эти сгущенные пороки и разврат среди всего народа.
— Иным грушам, — начал он опять после небольшого молчания, — нужно некоторое время полежать под землей в подвале, для
того чтобы войти, как говорится, в настоящий свой вкус; моя покойница, видно, тоже принадлежала к подобным
произведениям природы.
Водились за ним, правда, некоторые слабости: он, например, сватался за всех богатых невест в губернии и, получив отказ от руки и от дому, с сокрушенным сердцем доверял свое горе всем друзьям и знакомым, а родителям невест продолжал посылать в подарок кислые персики и другие сырые
произведения своего сада; любил повторять один и
тот же анекдот, который, несмотря на уважение г-на Полутыкина к его достоинствам, решительно никогда никого не смешил; хвалил сочинение Акима Нахимова и повесть Пинну;заикался; называл свою собаку Астрономом; вместо однакоговорил одначеи завел у себя в доме французскую кухню, тайна которой, по понятиям его повара, состояла в полном изменении естественного вкуса каждого кушанья: мясо у этого искусника отзывалось рыбой, рыба — грибами, макароны — порохом; зато ни одна морковка не попадала в суп, не приняв вида ромба или трапеции.
Он разрешал молчание разве только для
того, чтоб журить своих дочерей, когда заставал их без дела глазеющих в окно на прохожих, или чтоб запрашивать за свои
произведения преувеличенную цену у
тех, которые имели несчастье (а иногда и удовольствие) в них нуждаться.
Педанты, которые каплями пота и одышкой измеряют труд мысли, усомнятся в этом… Ну, а как же, спросим мы их, Прудон и Белинский, неужели они не лучше поняли — хоть бы методу Гегеля, чем все схоласты, изучавшие ее до потери волос и до морщин? А ведь ни
тот, ни другой не знали по-немецки, ни
тот, ни другой не читали ни одного гегелевского
произведения, ни одной диссертации его левых и правых последователей, а только иногда говорили об его методе с его учениками.
Шиллер остался нашим любимцем, [Поэзия Шиллера не утратила на меня своего влияния, несколько месяцев
тому назад я читал моему сыну «Валленштейна», это гигантское
произведение!
Видеть себя в печати — одна из самых сильных искусственных страстей человека, испорченного книжным веком. Но
тем не меньше решаться на публичную выставку своих
произведений — нелегко без особого случая. Люди, которые не смели бы думать о печатании своих статей в «Московских ведомостях», в петербургских журналах, стали печататься у себя дома. А между
тем пагубная привычка иметь орган, привычка к гласности укоренилась. Да и совсем готовое орудие иметь недурно. Типографский станок тоже без костей!
Ее ошибка состояла не в презрении ничтожных людей, а в
том, что она принимала
произведения дворцового огорода за все наше поколение.
Сверх
того, барышни были большие любительницы стихов, и не было дома (с барышнями), в котором не существовало бы объемистого рукописного сборника или альбома, наполненных
произведениями отечественной поэзии, начиная от оды «Бог» и кончая нелепым стихотворением: «На последнем я листочке».
О книгах и речи не было, исключая академического календаря, который выписывался почти везде; сверх
того, попадались песенники и другие дешевые
произведения рыночной литературы, которые выменивали у разносчиков барышни.
В этом мире совершенство творческого
произведения может быть лишь символическим,
то есть лишь знаком иного, совершенства в ином мире, в ином плане бытия и сверхбытия.
В другие дни недели купцы обедали у себя дома, в Замоскворечье и на Таганке, где их ожидала супруга за самоваром и подавался обед,
то постный,
то скоромный, но всегда жирный —
произведение старой кухарки, не любившей вносить новшества в меню, раз установленное ею много лет назад.
У Добролюбова я прочел восторженный отзыв об этом
произведении малороссийского поэта: Шевченко, сам украинец, потомок
тех самых гайдамаков, «с полной объективностью и глубоким проникновением» рисует настроение своего народа. Я тогда принял это объяснение, но под этим согласием просачивалась струйка глухого протеста… В поэме ничего не говорится о судьбе матери зарезанных детей. Гонта ее проклинает...
Это было первое общее суждение о поэзии, которое я слышал, а Гроза (маленький, круглый человек, с крупными чертами ординарного лица) был первым виденным мною «живым поэтом»… Теперь о нем совершенно забыли, но его
произведения были для
того времени настоящей литературой, и я с захватывающим интересом следил за чтением. Читал он с большим одушевлением, и порой мне казалось, что этот кругленький человек преображается, становится другим — большим, красивым и интересным…
Огромное значение, которое приобрела у нас публицистическая литературная критика во вторую половину XIX в., объясняется
тем, что, по цензурным условиям, лишь в форме критики литературных
произведений можно было выражать философские и политические идеи.
Да и если б я мог достаточные дать черты каждому души моея движению,
то слабы еще были бы они для
произведения в тебе подобного
тем чувствованиям, какие в душе моей возникали и теснилися тогда.
Не
то же ли я вам могу сказать о нем, что друг мой говорил мне о
произведениях Америки?
Но если принужденная работа дает меньше плода,
то не достигающие своея цели земные
произведения толико же препятствуют размножению народа.
Теперь, кажется, не нужно доказывать, что таких намерений не было у Островского: характер его литературной деятельности определился, и в одном из последующих своих
произведений он сам произнес
то слово, которое, по нашему мнению, всего лучше может служить к характеристике направления его сатиры.
Мы только пользуемся случаем высказать его по поводу
произведений Островского, у которого везде на первом плане видим верность фактам действительности и даже некоторое презрение к логической замкнутости
произведения — и которого комедии, несмотря на
то, имеют и занимательность и внутренний смысл.
Без всякого сомнения, художник не имел в виду доказывать
тех мыслей, какие мы теперь выводим из его комедий; но они сами собою сказались в его
произведениях и сказались удивительно правильно.
Его непосредственное чувство всегда верно указывает ему на предметы; но когда его общие понятия ложны,
то в нем неизбежно начинается борьба, сомнения, нерешительность, и если
произведение его и не делается оттого окончательно фальшивым,
то все-таки выходит слабым, бесцветным и нестройным.
Люди, которые желали видеть в Островском непременно сторонника своей партии, часто упрекали его, что он недостаточно ярко выразил
ту мысль, которую хотели они видеть в его
произведении.
То — для чего предается он дидактизму,
то — зачем нет нравственной основы в его
произведениях?..
Это показыванье языка было, разумеется, не совсем удобно для серьезной речи о
произведениях Островского; но и
то нужно сказать, — кто же мог сохранить серьезный вид, прочитав о Любиме Торцове такие стихи...
По схоластическим требованиям,
произведение искусства не должно допускать случайности; в нем все должно быть строго соображено, все должно развиваться последовательно из одной данной точки, с логической необходимостью и в
то же время естественностью!
Мало
того — ему сделан был даже упрек в
том, что верному изображению действительности (т. е. исполнению) он отдается слишком исключительно, не заботясь об идее своих
произведений.
Для этого-то и необходимо реальное рассмотрение
того, что есть в его
произведениях.
Поверьте, что если б Островский принялся выдумывать таких людей и такие действия,
то как бы ни драматична была завязка, как бы ни рельефно были выставлены все характеры пьесы,
произведение все-таки в целом осталось бы мертвым и фальшивым.
Никто до сих пор не дал не только полной характеристики Островского, но даже не указал
тех черт, которые составляют существенный смысл его
произведений.
Признавая главным достоинством художественного
произведения жизненную правду его, мы
тем самым указываем и мерку, которою определяется для нас степень достоинства и значения каждого литературного явления.
Предоставляя это гг. Алмазову, Ахшарумову и им подобным, мы изложим здесь только
те результаты, какие дает нам изучение
произведений Островского относительно изображаемой им действительности.
Что касается лично до нас,
то мы никому ничего не навязываем, мы даже не выражаем ни восторга, ни негодования, говоря о
произведениях Островского.
Отвергнувши эту, заранее приготовленную, мерку, критика должна была бы приступить к
произведениям Островского просто для их изучения, с решительностью брать
то, что дает сам автор.
Говоря об отдельном
произведении, критика может увлекаться частностями и ставить в вину писателю
то, что им лишь недостаточно выяснено.
По нашему же мнению, для художественного
произведения годятся всякие сюжеты, как бы они ни были случайны, и в таких сюжетах нужно для естественности жертвовать даже отвлеченною логичностью, в полной уверенности, что жизнь, как и природа, имеет свою логику и что эта логика, может быть, окажется гораздо лучше
той, какую мы ей часто навязываем…
Во-первых, всеми признаны в Островском дар наблюдательности и уменье представить верную картину быта
тех сословий, из которых брал он сюжеты своих
произведений.
Но, в сущности, Островский никогда не был ни
тем, ни другим, по крайней мере в своих
произведениях.
За «Бедную невесту», «Не в свои сани не садись», «Бедность не порок» и «Не так живи, как хочется» Островскому приходилось со всех сторон выслушивать замечания, что он пожертвовал выполнением пьесы для своей основной задачи, и за
те же
произведения привелось автору слышать советы вроде
того, чтобы он не довольствовался рабской подражательностью природе, а постарался расширить свой умственный горизонт.